Em todo o caso, estes nossos encontros seriam difíceis de explicar à polícia, Você sabe que eu, um dia, fiz aí uns versos contra o Salazar, E ele, deu pela sátira, suponho que seria sátira, Que eu saiba, não, Diga-me, Fernando, quem é, que é este Salazar que nos calhou em sorte, É o ditador português, o protector, o pai, o professor, o poder manso, um quarto de sacristão, um quarto de sibila, um quarto de Sebastião, um quarto de Sidónio, o mais apropriado possível aos nossos hábitos e índole, Alguns pês e quatro esses, Foi coincidência, não pense que andei a procurar palavras que principiassem pela mesma letra, Há pessoas que têm essa mania, exultam com as aliterações, com as repetições aritméticas, cuidam que graças a elas ordenam o caos do mundo, Não devemos censurá-las, são gente ansiosa, como os fanáticos da simetria, O gosto da simetria, meu caro Fernando, corresponde a uma necessidade vital de equilíbrio, é uma defesa contra a queda, Como a maromba utilizada pelos equilibristas, Tal qual, mas, voltando ao Salazar, quem diz muito bem dele é a imprensa estrangeira, Ora, são artigos encomendados pela propaganda, pagos com o dinheiro do contribuinte, lembro-me de ouvir dizer, Mas olhe que a imprensa de cá também se derrete em louvações, pega-se num jornal e fica-se logo a saber que este povo português é o mais próspero e feliz da terra, ou está para muito breve e que as outras nações só terão a ganhar se aprenderem connosco, O vento sopra desse lado, Pelo que lhe estou a ouvir, você não acredita muito nos jornais, Costumava lê-los, Diz essas palavras num tom que parece de resignação, Não, é apenas o que fica de um longo cansaço, você sabe como é, faz-se um grande esforço físico, os músculos fatigam-se, ficam lassos, apetece fechar os olhos e dormir, Tem sono, Ainda sinto o sono que tinha em vida, Estranha coisa é a morte, Mais estranho ainda, olhando-a do lado em que estou, é verificar que não há duas mortes iguais, estar morto não é o mesmo para todos os mortos, há casos em que transportamos para cá todos os fardos da vida.
Во всяком случае, эти наши встречи объяснить полиции было бы непросто, вы ведь помните, что я когда-то сочинил стихи, направленные против Салазара. И что же - задела его эта сатира, помнится, это была сатира? Насколько мне известно - нет. Скажите мне, Фернандо, а кто такой этот Салазар, что он собой представляет и откуда взялся на нашу голову? Это - португальский диктатор и демиург, защитник и отец народа, учитель и мудрец, кроткий властелин, на четверть - пономарь, на четверть - пророк, на четверть - король Себастьян, на четверть - Сидонио, одним словом, человек, наилучшим образом подходящий нашим нравам и обычаям. Два слова начинаются на "д", два - на "п", два - на "с". Поверьте, это вышло случайно, не думайте, что я специально подбираю слова, начинающиеся на одну букву. А вот есть люди, обуянные форменной страстью к аллитерациям и к некоему арифметическому кадансу - им кажется, что это как-то упорядочивает хаос бытия. Нам ли осуждать их: они тоскуют по совершенству, как и фанатики симметрии. Любовь к симметрии, мой дорогой Фернандо, отвечает жизненной необходимости сохранять равновесие, это - способ не упасть. Вроде шеста, которым пользуются канатоходцы? Да, что-то подобное, но, возвращаясь к Салазару, замечу, что благожелательней всего отзывается о нем иностранная печать. Ну, это пропаганда: заказные статьи на деньги налогоплательщиков - я что-то слышал об этом. Но и наши газеты тоже рассыпаются в славословиях и похвалах: какую ни возьми, сразу узнаешь, что португальцы - самый счастливый и процветающий народ в мире или в самое ближайшее время станет таковым, и что прочие нации только выиграют, если поучатся у нас и последуют нашему примеру. Понятно, откуда ветер дует. Насколько я понимаю, вы не очень-то доверяете газетам? Читывал, читывал. Звучит так, будто вы давно со всем смирились и все кротко приемлете. Да нет, это последствие сильной и давней усталости, знаете, как это бывает - после значительного физического усилия мышцы ноют, расслабляются, хочется закрыть глаза и уснуть. Вас еще клонит в сон? Да, порой я чувствую то же, что чувствовал при жизни. Странная штука смерть. Еще странней она выглядит оттуда, где я теперь нахожусь, и могу засвидетельствовать, что смерть смерти рознь, что нет двух подобных смертей, что каждый покойник - наособицу и что порою мы забираем с собой на тот свет все, во что рядились на этом.